Милый друг, Русь моя!

Ведущей прогноз погоды на

НТВ Поляковой Ирине

Твои приятные обманы

Меня нисколько не сердят.

Я слышал, есть другие страны,

Где солнце ложками едят.

Что есть обман в Большой России?

Пусть в мае выпадет метровый снег;

Твой взор открытый, чувственный и дивный

Заранее выдаст в теплый рай билет.

На сочинительство в стиле

Эдгара Берроуз " Тарзан"

Безбрежный спекулянт великих джунглей

Как сладок твой животный крик свобод.

И твоих логик шустрый улей

На сбор неведомых нектаров мысли резвые зовет.

Теперь я знаю, как прекрасен умный симулянт:

Он смеет дуть на ровном месте бурю,

Где в облаках фантазии легко летят

Орлами сильными зачуханный куры.

А милый обыватель - дивный сон-

Легко возьмет любых картин свеченья,

Лишь только соблюдай любовный стон-

Столь чувственный в объятьях сновиденья.

Ирине Гриневой

Так сладко слышать дивных женщин чувственную лесть,

Когда они спешат сказать мечте: привет, от искреннего сердца!

И смеют пристально и радостно смотреть

На горизонт, скользящий в бесконечность совершенства.

Так пусть на полотне грядущих дней и твой портрет,

Как песня соловья средь томной ночи,

Пробудит трепет чувств, проложит чудный след,

В страну, где множество благих пророчеств.

На Филиппа Киркорова и ……

В любой среде, в любом раскладе

Они споют, станцуют, развлекут,

Лишь только б к денежной награде

Системы «зрелища и хлеба» безбедно приведут.

Кто б спорил с жаждой вечно развлекаться

Иль с сумасшедшим, ставшим главарем?

Но сколько можно, Русь Родная, изгаляться

И срать с похмелья в чистый водоём?

Ах, Филя, Филечка, Филеннок,

Когда б российский пахарь от тупой сохи

Не был бы загнанный нуждой теленок,

А, так же как и шоу-бизнес имел алмазные дворцы!?

Вступать в бездарный спор о зрелищах и хлебе

С системой алчной! что за глушь!?

Когда б народу просвещенья были бы потребны,

Он не стремился б слушать сладенькую чушь!

Дмитрию Билану

Никто не против мальчиков способных

Сквозь стены к благу смело проходить

И как Давид пращей богоугодной

Бездарных Голиафов ловко поразить.

Но мир, друзья, вокруг такая шлюха - бяка.

Давидов меньше, чем тупорылых Голиафов.

Сердец дурных бессмысленный абсурд желаний,

Надменный холод злобной пустоты,

Кто обогреет теплой лаской состраданий

И кто откроет к свету веки каждодневной слепоты?

К слезам новых русских

Бедняжки бедные, обвал, крушенье

Постиг ваш бизнес невзначай

И ежегодное с шампанским Куршавленье

И раздаванье барином купюр на чай

Лакеям в Ниццах, в Венах в равной сумме,

Что ваш рабочий в поте русского лица,

Обязан месяц как солдат по струнке

Трудиться искренне, покорно и любя.

А ваших пышных слов святые дифирамбы

О том, как важно быть к стране благим отцом

Размножит вами ж купленный заранее засранец

И раздадут бесплатно как красиво упакованный condom.

И так же дерзкой сытостью раскормленный плей - бой

Теперь уж реже входит в рестораны.

А шлюхи на проезжей мостовой

Дешевле ублажают стадные изъяны.

И все ж дешевле, чем наш брошенный народ

В объятья рыночной разрухи,

Лишь в Африке, наверное, легко найдешь:

Рабы всегда дешевле в нищете и голодухе.

На Аллу Борисовну Пугачеву

Когда газеты, телевиденье и клуша Лара

Уж сорок лет талдычат про одно и то,

То, соответственно, цена рекламного товара

Среди блуждающих за радостью в пустынях одиночества растет.

Коль Алла, словно Моисей един с народом,

То почему один - все так же сир и нищ?

Другой, познав ума финансовых разумную свободу,

Прикрылся денежным сияньем золоченых крыш?

Бараку Обаме

Приятно жить открыто, прямо,

Не загибая акций философских бизнес-класс.

Удачи вам, любезный президент Обама,

Жизнь, в общем-то, довольно управляемый маразм:

То доказал тиран, имея вожжи власти

И жестко строил к благу свой народ,

Где гнусные крушенья и напасти

Быстрее забегают наперед.

На Дельфийские игры в

Самарской области

Дельфийский блеск благого Аполлона

Они себе присвоили поспешно и легко.

Но сделать подвиг: устранить кровавого Пифона

Как видно бездарям заблудшим не дано.

Художественное послание Никасу Сафронову

Лудить картины может каждый.

Вопрос не в том, чтобы лудить?

А в том, чтоб разум страстью вожделенной пьяный

Желал твои творения как гениальные купить.

Я тоже стал искусный гламурист.

Секрет галантерейной вышивки известен:

Пусть будет пряным сахаром искрист

И озарён сияньем томной лести

Любой, кто может хорошо платить.

Тут важно умно, чутко угодить.

Кто не кормился раньше от сияний,

Что наносили бесам гнусным на чело

И вакханалии безнравственных блужданий

Скрывали в красно звездное число?

Телепередаче "Гордон Кихот"

Горжусь за Ваш я тонкий ход:

В стране так много мельниц модных

И потому поддерживать в скитании народ

Всегда изысканно и благородно.

А что касается российского рубля-

То это кесаря известная забота.

Когда в стране так много сытых бля,

То просвещенье честное - великая работа.

На очень больших начальников

Приятный дядя, очень сладкий,

Под крышей партии весьма большой,

Удачно сохранил любезные повадки

И обзавелся крупною деньгой.

Диброву Дмитрию

В ком нет извилин страсти и ума

С годами, словно холм без дерева ветшает.

А вы умеете поставить так себя,

Что ваш забавный ход мышления сияет.

Ларисе Гузеевой и телепередаче

"Давай поженимся"

Восточных глаз разрез миндальный

Сияет в лике светлого лица,

Когда б любовь так идеально

Ещё бы чувствовать могла?!

Ксении Соколовой

Так лестно знать душе свободной,

Что где-то есть открытый взор.

Он не скрывает трепет благородный

И не создаст из глупости укор.

Украина и Газпром

Опят зима, опят война.

Так будет видно бесконечно.

Где взять нам братского тепла,

Когда повсюду воровство утечки?

На Чиркизон как символ азиатскую

коррупции в России

Обворовали пол России.

С Лужковым гладились в засос.

И продолжают дальше жить красиво,

Имея скрытый денежный насос.

На Романа Трахтенберга

Скабрезных анекдотов целый ворох

Он помнил, знал, любил народу изрекать.

И возбужденный разум, словно порох,

Пустоты пошлые и дальше продолжал взрывать.

Эдите Пьехе

В среде, идущей поступью гадзилы,

К вершинам, где назначен коммунизм,

Ты пела песни и заманчиво дразнила

Смотреть на жизнь как - будто бы вокруг Париж.

Париж остался, бред обмана смылся

Волнами новых взглядов в даль.

Твой рот изящный так же улыбался,

Скрывая грустных одиночеств горькую печаль.

На все перестройки и реформы в России

Удача любит тех, кто верит,

А не колдует на деньгах.

И гиблых искушений двери

Обходит с разумом в очах.

На телепередачу Владимира Позднера

"Позднер"

Поздно, батенька, поздно.

Гнева русского гроздья

Вызрели в битве за русский общаг.

Тверже чеканьте, банкиры, свой шаг!

Сергею Минаеву

Где эффективность взмаха ржавых крыльев,

Когда с пипеткой пьяный агроном

Возьмёт пустые популистские бирюльки

И в банке сделает под это экстренный заём?

Захару Прилепину

Приятно объяснить заблудшему народу

Как важно прилепить себе волшебную звезду

На лоб, на грудь, на пузо, словно благостную моду

И освещать всемирных злыдней тяжкую узду.

На желтую прессу

Открою нашей жизни странные картинки:

Сплошной поток безнравственной тоски

И ощущенье мерзкой липкой тины,

Что давит сердце как железные тиски.

И хоть один бы теплый лучик в тёмном царстве злата.

И вроде вот оно- сиянье бриллиантов от кутюр,

Но ближе подойдешь, а это бестолковая бумага,

В которой напечатали портрет засаленных купюр.

И жизнь у них как битый мальчик,

Что потерялся в векторе неведомых причин.

И скачет суетливо, глупо плачет,

Попав в стальную мясорубку бытовых пучин.

Ангелу девочке, изучающую Библию

в течение семи лет

Мечтать о младостях библейских благ

Умеет даже мальчик хилый,

Но перепрыгнуть неурядиц каверзный овраг

Не сможет в действии мечтатель милый.

И потому, простите, милые мечтанья,

Хотя и ставлю вас вдали как горизонт.

Но телу говорю: давай, прикладывай старанья,

Оплачивай грядущее желание свобод.

И даже если, вдруг, желания свобод - абсурдная картина

Я не вношу туда банальности житейских передряг,

Ведь человек упавший и заблудший как скотина,

Всегда готов убить любовь как изощрённый враг

И выпить кровь невинных агнцев, чтоб выжить;

Но что за жизнь потом у этих упырей,

Когда в алмазах и рубинах

Струится кровь погубленных детей.

И чтобы не гулять излишне долго

В безбрежных дебрях философских резюме,

Я попрошу тебя, быть может, слишком вольно

Молись, любезный ангел, иногда и обо мне.

Пусть жизнь как эскимо на палочке в жару

Приятно лижут чистые душой как дети,

А утомленному уставшему уму

Удобней в зеркало реальности смотреться.

Кто видел сонмы сложных обстоятельств,

Что словно бурный сель с вершины гор

Сметали государств безмерных святость,

Чтоб дальше веселиться и гулять как вор?

Тот наделен способностью предвидеть:

Открытый ум всегда благой дитя

И может тонко, чутко слышать

Как отрывает взоры пространство будущего дня.

Не видит лишь тупой подёнщики, в это глядя.

Ведь глупость - это алчностей слюнявый рот,

Когда он языком сосет и гладит

Лишь хищных мыслей лживый оборот.

Эпитафия на коммунистов

Кто богу сын средь серостей скабрезного ума?

Ведь куцый ум всегда бездомный попрошайка

И он не в состоянье наделить знамением себя,

Способным осознать как мыслей злобных шайка,

Способна ветрено рожать сама себя,

Вступая с алчной пустотой в позорный сговор.

И глупость пустословия любя

Повсюду сеять злобы холод.

Легко грешить наклейками толпе про счастье,

Взамен имея властных далей горизонт.

И облака житейского ненастья

Списать как в жертву убиенный скот.

И если зло на зло, как и слепец слепого,

Не зная божьего видения глаза,

Ведет к благам грядущего, мирского,

То он ли взглянет искренне в себя?

А мира злобный страх как был так остаётся

Лукавым паразитом чистых благ.

Ему вполне легко живётся,

Когда бушуют войны хищных передряг.

Никто не лучше на войне безнравственных помоек.

И как не стройте из песка любви дворец

На вечном перепутье русских перестроек

Вор - самый лучший и способный молодец.

И сколько б купленный за деньги имиджмейкер

Не писал кипятком со стен Кремля.

Не ел народ с серебряного блюда шоколадный крекер

И путал слово бог на слово бля.

Тине Канделаки

Как жаль, что мы с тобою не общались.

Я обожаю чёрные глаза,

Когда они восторженно сияют

От чувств, что создаёт игра ума.

К России

Мой милый Сфинкс, твои забавные загадки

Как солнце утра лучезарно хороши.

Россия милая, как бесконечно сладки,

Блуждания в твоих пространствах в состоянии любви.

Давай забудем путь былых трагедий,

Я знаю все загадки жизни наизусть,

И потому ломать наигранных комедий

С тобой, любовь моя, я не возьмусь.

Я видел в джунглях вечного неона

Как стая хищных гарпий пожирала сдобный хлеб,

И слышал музыку таких любовных стонов,

Что чистая любовь казалась дикий бред.

И твой печальный символ звёздных знаний

Всё так же лжёт ради пространства миленьких утех,

И пузырями мыльных увяданий

На коже оставляют липкий след.

И я смотрю вокруг и горько в сердце плачу:

Средь искренних желаний выйти на любовь

Так много глупых и незрячих,

И не умеющих владеть значеньем умных слов.

И справедливость чистая - спасений якорь

Зачем - то делают забавой и игрой,

А тупость сытую - насмешливый диктатор

Растят и тянут за собой?!

Временной фактор

Крушенья ждут любого шоу - мена,

Когда судьбы короткий хук

Объявит возрастные измененья

И поклонения в среде старух.

Любой средь смертных, кто блистал,

Уменьем страстью чувств зажечь толпу

С годами хрупкое влияние терял

И как забор упавший наводил тоску.

Художник что не знает суетливой славы,

Ему и не грозит толпы угасший взор

И возрастных морщин невыносимые изъяны

И тяжких одиночеств злой укор.

Что из того, что мир в процессе самовыживанья

Желает больше лживости любить.

И как слепцы в своём бездумном обожанье

Желают только о теченьях модных говорить.

Большой Художник чуть иначе

Возводит храм своих молитв.

Там старость о былом не плачет,

А ещё чётче мудрым слогом говорит.

Роману Абрамовичу

Не любят вас писульщики из жёлтой прессы,

Не потому что вы как олигарх, жиреющий, плохой,

А потому что в рамках золотого интереса

Удобней мылить мозг забавной пеной хищных параной.

О состоянии провинциальной культуры

Тоска зелёная ваша бездарная культура:

Бездарных шалостей забавные панты,

Где голосом на чувства претендующие дуры

Поют бездарно сочинённые стихи.

И есть видение, что лечиться

Горбатый олух с детства не хотел

И продолжал серятиной телиться

И чувствовать себя вершиной важных дел.

На Фёдора Бондарчука

На ровном месте он ломает

Своим суставам ровные бока,

Зато его герои в фильмах совершают

Кульбитов бесконечных чудеса.

Виктору Пелевину

Блестяще, Брат, Россия будет вечно

Расти сквозь пелену лазурных облаков

И как Титан нести благую человечность

Для озаренья страждущих умов.

Одна проблема – как бы небольшая:

Чтоб истину легко купить

Достаточно не только русских озарений,

Но и уменье, и желанье Бога изучить.

А там ещё одна проблема - и большая:

Блуждая в дебрях хлипкой пустоты

Никак нельзя найти тропу познанья,

Молясь на мракобесия запутанной мечты.

На Тимати

Блестящий идол шоу-трюков

Умеет делать сытное бабло....

И может даже дырки в брюках

Изобразить как музыкальное дупло.

А в нем кукушку - пусть кукует....

Лаская звуком русским сонный слух.

А рядом фавны, нимфы пусть танцуют

И кукарекают задорно как петух.

Ингмару Бергману

Он знает кесаря динарий

И не украсит глупостью разврат.

Банальности общественных аварий

И без него заблудшими смердят.

На Горбачева М.С.

Рожденный мыслить, как плебей,

Хотя и скажет здраво,

Но станет ли от этого светлей,

Когда он сын былой отравы?!

На 1917 год

Укрась помадой алый рот безумства

И восхвали глумливость дикую ничтожеств, —

И к потерявшим состраданье благостного чувства

Придет Армагеддонов злой падёж.

Березовский Борис

«Форма должна соответствовать содержанию» Березовский Б.

Страны ограбленной оракул

Открыл глупцам глаза на мир:

Кто содержаньем жертв накапал,

По форме должен быть как крокодил.

Тогда лежащий в мавзолее

Обязан быть похож на бармалея,

А Березовский — демократ —

На благостыню райских врат.

На нового русского

Зачем мне завтра, я сегодня,

Ведь завтра было и прошло.

Извольте, господа, что вам угодно!

За деньги – хоть душевное тепло.

Иоанна Хмелевская

Да, вы дева – то, что надо.

В том значенье, что резва.

Удивительно, как чтиво

Ваших повестей резьба.

Эдуард Лимонов

Бросал, бросал лимонки он,

Врагов своих казня.

Ведь умный, Эдичка Лимонов ты,

Зачем тебе эта возня?

Коржаков Александр

Лицом как сейф секретный,

Но странно склонен к сплетням.

Какой крючок, какой крючила

На круге властного точила

В момент тяжелого недуга

В лице соратника и друга

Сам случай ловко заточил

И рыбу тухлых компроматов тут же подцепил.

Россия, бедная, тебе не привыкать

Смерденьем властных олухов дышать.

Марии Розановой

Слова, слова — свобод теченье!

Испью ли сердцем, как забвенье,

Ваш дивный сон?

Иль в сонмище враждебных тем

Я не приятен буду тем,

Что наших мерзостей ярмо

Пытался снять беззлобно и легко?

Карл Маркс

Не знал мудрец, что жизнь глумлива,

Когда в борьбе безумных масс,

Уж некому уютно попивая пиво,

Слагать блага теорий про запас.

Новое барство

Кто ныне барин на печи,

И ест устало с медом куличи,

И крестит тяжко пузо,

И говорит о том, как нужен

Закон благой рабам о том,

Что нужно искренне делиться

И узаконенным рублем

Всем дружно сообща кормиться?

Василю Стусу

Косою дикой красная чума

Косила зрелые плоды царизма,

И вот теперь уже сама

Стоит на жатве коммунизма.

Кто сам себя не знает,

Тому во благо нет пути.

Восторги сердца заставляют

Каменья розами цвести.

А в пьяной поступи заблудшего ума

Стеною вырастает новая чума.

Ельцину Б.Н.

Знамений значимый урок

Он нам по-русски дал.

И всякий тайно ожидал,

Когда настанет срок,

И знанье высшей строгости

Поднимет к свету лень убогости.

Кирсан Илюмжинов

Калмыцкий Будда тож божок —

Сидящий идол в поле.

И есть у идола дружок –

Вчера стоявший в каждой школе

Аяцков как символ общественного благоразумия

(губернатор Саратовской области)

«...Я наведу в стране порядок,

Мои намеренья просты,

Пусть соразмерность частных грядок

Не нарушает божьей красоты».

Лукашенко Александр

«...Я не придурок вам и не фашист,

Не коммунист, не Гитлер и не Сталин!»

Согласен с ним, он просто активист,

Который словно грабли старые банален.

На 17 августа 1998 года

И тяжкий шум в умах катился,

Когда наш кровный обвалился.

И гордый Петр у крепкого руля

С тех пор постыдный держит курс рубля.

Бритоголовые

Узколобость - это гордость

Средь идей борьбы и зла,

Но банальна огородность

В пониманиях козла.

Боря Моисеев

Как купидонов лучник

В любовь играешь ты, голубчик,

И целишь ты, голуба, в зад,

А это непростительный разврат.

РНЕ

(Русское национальное единство)

Забыл ли с дуру, кстати, я:

На все есть в конституции статья.

Но странность вечна на Руси:

И мавзолея кровью смоченные кирпичи,

И те, кто ныне грабит нищих,

И те, кто лишь изъяны ищет.

И те, кто дурит, грабит, пьет,

И безалаберно в стране родной живет.

И те, и те, и те, и те - все это мы-

Не идеалы божьей красоты.

Искорените зло, блага стране дарите,

И на руках, как ангелов, врагов своих носите.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Что толку злобно возмущаться?

Из упыря растет упырь,

И вновь кощунник будет воскрешаться,

Когда мы сами язвы гнойных дыр.

И он – кощунник рядом, он во мне

Играет гимны злобные на искалеченной трубе.

Проханов с его газетой «Завтра»

Как умник тьмы и парадокса,

Такое вечно настрочит,

Что узкий ум свихнется,

На странности витийства наскочив:

Что будто всяк юродивый глупец

Найдет «покой и волю»,

Когда познает, наконец,

Полезности кощунственного строя.

Уж, верно, камень в камень бей,

Кто много написал, тот и умней.

В честь воскрешения ангела

на Петергофском шпиле

Державный ангел Петрограда

Над сердцем плачущим лети,

Россию Матушку спаси:

От злого гада,

От бесовской пурги,

И скорбное чело России

Платочком истины навечно повяжи.

Жириновский В. Вольфович

Он не достиг вершины власти,

Но как раскован в проявленьях страсти

И как надменен, как спесив,

И как по-ухарьски красив.

К тому же свеж и сочен, словно глист,

Чей кал разносит журналист.

Короче говоря, вольфрам!

Светил бы только чаще нам.

Михаил Поплавский

Когда он — зірка, ректор, поплавок

Украинской культуры,

То мабудь, москалюка приволок,

Такий собі дурнявстенькой халтуры.

Авт. прим. зірка - звезда

мабудь - видимо

москалюка - русский

Такой себе дурной халтуры.

На Мокашова Альберта

На Мокашова Альберта

Когда покинет вас последний Моисей,

Куда вы денете безграмотных детей,

Которые куда опаснее и злей,

Чем самый гаденький еврей?

К другу

Кого не манит мир красы,

Кто не бежит за ней в миры искусства,

Отринув тяжкие черты

Житейского занудства?

Итак, мой друг, скажи,

Что будешь делать там,

Когда войдешь в ее храмины

Уже по сделанным стопам,

Уже пред вечностью Хранимым?

Ты веришь в то, что ты создашь?

Ага, ты смирно опечален.

Еще чуть-чуть и будешь ты лоялен

И назовешь искусство — Ад.

Но я тебя, мой друг, люблю

И потому осмысленно зову:

Отринь надменностей черты,

Возьми отраду духа в дружбу

И главное - возвышенно спеши

В храмины вечного искусства.

И верь, что истин пламенный восход

Приятней, чем закат блужданий,

И вызревает радость ожиданий,

Когда есть в сердце благостный полет.

Цветаевой Марине

Вы конструктивны, как моленье.

В молитвах прочность вся внутри

И потому приветствую томленье

Вашей восторженной любви.

О, Ваш Восторг — Святая честь,

Тем Вы для нас ценней,

Когда в стране не счесть

Лукавcтво любящих судей.

Эпитафия на коммунистическую систему

Так долго, так напрасно

Свой обижать безграмотный народ -

Как это глупо и опасно,

И к нищете сознанья духа приведет.

Иосиф Кобзон

Оракул совести и чести,

Певец высоких песнопений.

Зачем же ныне на судебном месте

Истец газетных оскорблений?

Чубайс Анатолий

Умен, красив, улыбчив, статен.

Американцу, может быть, он и понятен,

Но в этой склоками разнузданной стране

Зюгановы за нищету пока в цене.

И нищий духом, телом и карманом

Всегда останется бараном.

Кто б ни пришел к кормушке власти, —

Нет праведных средь оргий страсти.

Сергею Есенину

О Русь — раздолье злыдней,

Скажи, что оку дивному милей:

Смех окровавленной ехидны

Иль о любви поющий соловей?

О Духе веры

Стрела провиденья, легко летишь,

Минуя глупостей ухабы,

И скоро явью милой воскресит

Царевну дивную из жабы.

Зюганов Геннадий

Лицом как битая лопата,

А лбом похож на брата,

Что площадей властительный простор

Духовно осенил как бес и вор.

Бес борется не за, а против,

И в этом он весьма умен:

Когда от фарисейства мир воротит —

Он тем опасен! тем силен!

Политический Нарцисс

Лотос весенний в стае горилл —

Чудный красавиц Бабурин.

Так вот любуясь, Нарцисс угодил

В лужу «кровавую» с дуру.

Ампилов — Терсит в стане Агамемнона

Терсит российский, злой Ампилов,

Слюнявый бес кровавых сцен,

Крепыш былой порочной гнили,

Растущий в гумусе свободных перемен.

Обывателю

Так глупо заняты собой,

Молясь слепым поверьям,

И это ваше «Боже мой»

Смердит дыханьем лицемерья.

Моцарту

Зачем творцу румяна жестов?

Во всем он время угадал

И чаянья мирской надежды

Изящно, точно передал.

Так просто все, так модно:

Лишь создавай, как для себя

И в сердце чутком благородно,

Моли, Всевышнего любя.

На Коммунистические фракции

как символ новых законников

Сиянья истин ждут глупцы

В пылу полемик злобных.

Так мат глумливой детворы

Далек от мыслей благородных.

Так ваша суть во всем проста:

Кормиться дальше от народного поста.

Господин кутюрье Игорь Чапурин

Средь глянцев новой шелухи

Гальянно русского Парижа

Нашел, что лучше всякой чепухи

Лишь фейерверк престижа.

А все гармонии скучны,

И можно с рабской крышей

Из кирзово-фуфаечной страны

Строчить блузоны, как в Париже.

Кашпировский Анатолий

Шаман младенцев и глупцов

Жил-был в стране, где люди

Ухмылку бесовских усов

Еще несут, как веру в чудо.

Александр Лебедь как символ русской простоты

— Чай, мне ня воду пить с яго лица —

Сказал мне как-то пьяный мирянин.

А я подумал: братец, если б ты

Был грамотным таким один.

Россия

Любовь моя, как эхо

Пронзи России тьмы туман

И детским смехом

Роди надежду в завтра там.

Бог

Мой Бог, за что такие почести?

Прости, но мне порой

Твои веселые пророчества

Безумной кажутся игрой.

Грачев Павел

Ослов погонщик — сам осел.

Но в том ли, Русь моя, причина?

Ведь как-то он взошел

На пьедестал кровавого почина?

Новая болезнь старого тела

Побольше надо дать народу,

Вещает искренне трибун.

Так постепенно выросла в стране порода —

Словоблядун.

Когда пырей на тучном черноземе

Из года в год сулит нам виноград,

И, мы посулом сладостным влекомы,

Ему не строим нравственных преград.

То кто нам в заблужденье нашем виноват?

Радченко Н.Г.

Мы счастливы, и каждый миг

Мы бережем открытым взглядом;

Когда несчастны — с нами рядом

Стоит старик,

Зануда и урод,

И в нас плюет

Слюнявой шелухою серых буден.

Он явно безрассуден.

И взгляд спешит уснуть

Иль мимо проскользнуть туда,

Где светит счастья яркая звезда.

Рудольфу Нуриеву

Себя он сам легко впустил

Туда, где зреет плод искусства.

А Родина — жестоко опустив,

Сочла сей шаг как безрассудство.

Как странно судьбы схожи

Тех, кто на игрищах больших затей

Не жаждал личный трепет кожи

Содрать на благо идольских идей.

На Государственную Думу России

В собранье пестрых уток

Есть селезень — он не один.

Уж скоро даже глупых шуток

Средь низменных болот не наплодим.

На Верховный Совет Украины

Ах, Гоголь, Гоголь, этот тип лица

С каким-то бычьим взглядом,

Отлитый из советского свинца,

Стоящий к свету задом.

На Верховный Совет Белоруссии

Им нужен новый Моисей

Водить рабов по обезвоженной пустыне,

И на обломках высохших костей

Растить траву, пасти скотину.

Ирина Хакамада

Фудзияма российских болот,

Как приятны твои изреченья.

Но поймет ли их русский народ,

Весь в безумствах былых искажений?

Средь громадья больных течений

Печален бисер здравых рассуждений.

На характер реформ

Опять моя Сарматия

Беспечно забрюхатела.

С презренным спать легла умом,

Не помолившись перед сном.

Памятник Коммунотавру от 1991 года

Не я был умник и Дедал,

Который лабиринт коммун создал;

Возвел систем надежных стойки

И ввел туда быка,

Где шлюха красной перестройки

Зачала страшное дитя.

Памятка

И вроде, неплохой мужик этот Мавроди

Еще был прежде, вроде неплохой мужик,

Создавший в разуме российского народа

Коммунистический нужник.

На «Сибирского цирюльника»

Н.Михалкова

С чугунным буду задом

Смотреть раскраски о любви,

Когда машина ада рядом

Бушует в собственной крови.

Никита Михалков

Кто не имел восторг желаний

Блага народу объяснить,

И логикой весомых заклинаний,

Как кнопкой лист, ум слабый закрепить?

Но в пустоте бессмысленных затрат

Товарищ Сталин – лучший в мире Герострат.

Моя Россия

В стране полным-полно Савонарол

И нет князей Медичи.

Сограждане, любезные, простите

За иезуитство прежних параной,

За то, что ум наш словно геморрой,

И рад бы съесть духовной пищи

От истинных Медичи.

Да, прежде б разум гиблый починить,

И перестать бы идолам, лизать зады.

Украина

Что стоит участь президента,

Когда придет иной мудрец

И все его «полезные моменты»

Покрасит в черный цвет?

Где взять от Высших Дланей президента,

Где каждый жаждет дивиденда,

А честный труд, кончину чуя,

В торговый углубляется психоз,

И оскорбленный люд колясочку ручную

Вчера «кравчучкой» обозвал, сегодня — «кузмовоз»?

Другу

Страстей победных ты алкаешь,

Тебе не ведом пламенный покой,

Когда едва-едва ты успеваешь

Удерживать судьбу одной рукой,

Другой - ваять свою свободу.

И рад бы строить в две руки,

Но с хищной поступью уроды

Поспешно целят злобно кулаки

В твою свободу,

Когда забыв на время о себе

Плывешь, как облако, в волшебном сне.

Вечерний псалом

Блаженный взор искал вчера,

Устав от тяжкой злобы черни,

И пел хвалебное ура

Весне заутра и вечерни ...

О, как наивен был мой пыл,

А ныне взгляд смиренный,

Как будто средь могил

Топчу кусты сирени.

Конец пагубной системы в России

Печален демонов грабительский маршрут:

Рабам кирку с лопатой,

Где лишь отдельные стригут

С терновых веток янтари и злато.

Так демон падший никогда

Плоды потуг безумных не окупит:

Без ока здравого безумная рука

Сама себя в отчаянье задушит.

Врубелю Михаилу

То, что безмерно, то способно

Создать восторгов дивный сон,

Так в сумерках порой свободно

Звучит колоколов смиренный звон.

И ты душой пронзенной

Невольно говоришь себе,

Неужто дух блаженный

Нисходит и ко мне.

Я видел лик Твоей Мадонны:

Глаза – благая сень,

И кротость красоты бездонной

Являет сердцу светлый день.

Белле Ахмадулиной

Безжизненный голос взывал окунуться

В блаженство прошедшей любви.

Я слушал и думал, как тяжко проснуться

Весной на рассвете, когда соловьи,

Так томно в прохладе растений

Поют: Итиль, один и не гений!

К обывателю

Я не кормлюсь, дурача вас на рынке,

И в потребительской корзинке

Не шарю хищною рукой,

Имея власть от государства.

Напротив, общее пространство

Я украшаю тем, что остаюсь самим собой.

И грустно мне порою созерцать,

Как мной глупцы желают управлять.

Господину вольному учителю Боре

Зачем студенту сытость?

Есть воля светлых лет,

Где дивная пытливость

Сулит возвышенный обет.

Потом, когда пройдут года, года ...

Быть может, и воскреснут благие Господа.

Вопрос современности

Возможно ль цель благую знать,

Когда нажива, глупость, страсть, утроба,

Не ведая указов Бога,

Желают нами дерзко управлять?

В России водку любят, как стихи,

Не для ума в кругу друзей сандалить,

А чтобы призраки слепой тоски

Надрывно начали в душе скандалить.

Юность

Блаженство сумерек вечерних,

Дворняжек тихий лай,

Дурман черемухи душистой

И теплый месяц май.

Окна раскрытого прохлада

И голос матери: «Опять сидишь ты в темноте

И портишь себе зрение, и надо

Такое удовольствие, сынок, тебе?».

«Оставь меня» — «Ну хорошо, не буду,

Сиди себе, раз так тебе приятно.

Напомни завтра мне, а то забуду,

Что постирать тебе, чтоб выглядел опрятно».

«Хорошо». Уходит молча мать во двор,

И слышно как она идет в сарай,

И тихих сумерек блаженный взор

Уносит мою душу в теплый рай.

Вопрос – ответ.

К чему нам совесть? есть заборы!

Зачем надежды честного труда?

Мы рычагами социальной паранойи

Построим нищим города.

Новела

Пришла игривая пора.

И вот:

Проснулся старый крот

У незамерзшего ручья,

И с зимней голодухи

Спешит проведать ход,

И червяком пахучим

Насытить жадный рот.

Но нет ему добычи;

И чтоб развеять грусти дух

Он сам себе и свищет,

И сочиняет резво вслух:

Старо, старо, что знало трепет

Весеннего тепла;

Лишь почек юных лепет,

Еще не ведая себя,

Полюбит мир и искренне и верно.

Я совершаю это планомерно

С приходом вешнего тепла,

Вот жаль пока с добычей:

Ну, нет ее в наличии,

Не очень важные дела.

Природы ток простых желаний

И пряных ароматов колдовство

Не создает лукавых оправданий,

Свое справляя естество.

Андрею Вознесенскому

Титан благой, ума палата.

Новатор страстный был во всем,

И ловко пользуясь логическим ухватом,

Обхаживал наш варварский дурдом.

Теперь печально многим это знать,

Но такова заблудших благодать.

1994 – 1996 гг.

Чечня, как чирей, на заднице России.

Верхи России, баба на базаре,

От всякой божьей твари

Свой куш спешат содрать.

И как простить, и как понять

Отчизну мать,

Что гонит милых сыновей,

Подобно стаду обезумевших свиней,

Под нож войны.

Дочери Анастасии в три года

В животе урчит лягушка:

Кыр, кыр, кыр.

Как бы лапками своими

Не протерла дыр.

Ой, лягушка, ой, квакушка,

Перестань урчать,

А не то я маму кликну, -

Будешь ты молчать.

Мама даст тебе пилюлей,

Будешь морщить лоб,

И зальет тебя водою,

Сделает потоп.

Ах, лягушка! Ах, квакушка!

Замолчала вмиг!

Ведь Настюша засыпает,

Ты же крыг да крыг.

К Чехову

Благой совет «давить по капле

В себе холопа и раба»

Смешон, когда ты сам куёшь капканы

За счёт казенного рубля.

Средь смрада общих направлений,

Средь грязных мыслей и страстей,

Публично наживаясь на растленье,

Заблудших в сумерках страны слепых детей.

И где свобод разумных воля,

Коль гнойный чирей, злато нувориш,

Себе находит тихие покои

Под сенью экзотичных крыш?

А Русь бредет сама собой

По полю зла и тяжкой битвы,

И ангел кроткий в миг слепой,

Когда беснующие машут злобно бритвой.

И сколько басен не читай,

И сколько пьес разумных не пляшите,

Все тот же дикий урожай

Извольте, вопреки благим желаниям, получите.

Тирании как таковой

Мясник народов — дядя Сталин

Был, безусловно, лично прав,

Когда друзей жиреющих из спален

Собакой битою изгнав,

Загнал их жить в тиски Смертей;

Затем в Разделке по сортам

Директором бессменным

Себя назначил лично сам.

Лишь он - народный вождь незаменим.

Все остальные на подмене,

Целуя красные значенья,

Молясь кощунственной измене,

Живут в сердцах как упыри;

Снаружи вроде люди, но суки битые внутри.

Европа — Русь

И климат мягче там, и нравы,

И нет коммунистической отравы.

Глупцы взывают: где бы денег взять,

Чтоб климат благодатный на Руси создать?

Вот им ответ без умственных затей:

Средь звона тягостных цепей

Ум справедливый сложно сохранять

И благодати всякие черпать.

Где личности кристальны и чисты,

Где помыслы божественно светлы.

А деньги, деньги - легкий инструмент.

Как все полезное для осознанья духа,

Но кто нам возведет нерукотворный монумент,

Когда наличные дает разврат порнухи?

К отчизне

Зачем умы мутить напрасно?

Не уж-то, Русь, тебе не ясно:

Веселье нечисти — ущерб,

А гимны злу опасны.

Коль пахарь трудится, как смерд,

Труды его напрасны.

И все воззванья наши, Боже мой,

Ум произносит всуе как слепой.

И если даже мило шепчет,

То чаще сделкой, как торгаш;

И все молитвенные жертвы —

Ничто, коль нет в сознанье страж.

И все несчастны в этом мире:

И дети—ангелы, которым завтра надо жить,

И кесари, и от толпы живущие кумиры,

Когда нет жажды искренне любить...

К прохожему

Ты видел, как сука виляет хвостом,

Завися от редких подачек,

А стая голодных и шустрых щенков

При виде ее резвится и скачит.

Она же, потупя, живые глаза,

Ложится как тихая жертва.

Забыв на мгновенье себя

В пространстве российского ветра.

А ветры в России с таким холодком,

С такой необузданной силой,

Как будто держали их бешеным псом

Средь оргии безумных насилий.

Куда ты опустишь нерадостный взор,

Что скажешь в ответ на кощунство?

Блаженному сердцу вульгарность — позор,

А наглость беснующих — свинство!

И тяжко увядшей с похмелья душе,

И разум заблудший как смертник на взводе.

Как выйти ей к новой любви и весне,

Когда все округе в цепях несвободы?

И тяжко и больно на это смотреть:

Живая душа умирает

И адскую смерть

Заранее при жизни к себе призывает.

И дальше в реальности злобной жестоко живет,

И воздух отчаянья тягостно пьет.

Петрову Николаю

Он сердцем ширь и русский парень!

Когда ж взойдет над нами солнце здравого ума,

То каждый будет так же уникален,

Как ныне уникальна музыкальная душа.

Сергей Киреенко

Сама вы здравость, несомненно,

(Вас можно слушать, рот открыв)

О, если б наша современность

Имела силу Божьих крыл

Летать через кощунство «красных» рыл.

Павел Бородин

(Как начальник президентской империи).

Ни частных пашен благодати,

Ни честных промыслов труда

Они в законное понятье

Так не ввели. Лишь под себя

Подмяли тьмы большого царства

Как главные законники от государства.

Юрий Лужков

Косил ли он под простачка,

Войдя во власть не с кондачка

Иль, как умнейший хваткий мужичок,

Остриг коммун зачуханный лужок?

Егор Гайдар

Колобок реформ российских,

Я вам верю, ей – же – ей,

Это хитрые лисички

Обокрали всех людей.

Ах, и все же, извините,

Хоть приятны, знатны и умны.

Вы, при вашем сдобном виде,

Стали нонсенс для обглоданной страны.

Ода женщине

Вы – чудный лес!

И я блуждаю в нем желаний ради

И не люблю сидеть в засаде

Иль ставить хитрые силки,

Иль псом вынюхивать следы.

Как пьяный менестрели,

Люблю гармоний дивных трели,

И бриллианты хрупких рос на гибкой паутине.

Блаженной неги бесконечные пучины

В летящем мимо мотыльке,

В тропинке, одиноко убегающей к реке;

Весь леса дивный, чудный вид

Меня до изумления пьянит.

А листьев юных трепетная сень –

Сама любовь и нежность.

Стоишь, как бездыханный пень,

И сердцу радостному внемля,

Осознаешь с печалью – жизнь прошла.

Одна лишь радость на закате,

Что мудрость здравая вошла

Покоем сладостным в твои объятья.

Пусть шепчет юный менестрель

Любви восторженную трель:

О, сколько в дивном рае не блуждай,

Всегда найдешь там дивный рай.

Красавице из пензенского трактира.

Твой взгляд усталый тает

И нега счастья и тепла

В твоих глазах играет,

Когда ты смотришь на меня.

Ты - ангел бестелесный,

Уснула женщина на миг,

И взор любви небесный

Прозрачен, как родник.

Там звезды плещутся, как рыбы;

Во всем мне чудится любовь,

И томных губ изгибы

Приятны, как посулы нежных слов.

Ты – дивный рай блаженства,

И счастья миг в душе любя,

Отринув ложное степенство,

Сияешь чувством нежным для меня.

Пастору из Америки

Мы сердцем сердце не искали,

Искали телом тело мы,

И так, растратив тело, обнищали,

Что демон вечной тьмы

Уж искушать нас не берется;

Зачем ему «никто»?

Душа сама перед смертью кувыркнется

Из тела в адское кубло.

И вы со всею мощью «бакса»

Встряхнете ль идола гранит?

Наша душа, как клякса,

Любых пророков злобно очернит.

Шилов Василий

Чуть-чуть получше Глазунова,

Но тот же русский зюс.

В его глазурную основу

Войти я оком не стремлюсь.

(suB-нем. сладкий)

Жириновско-Зюгановской линии

Для оформления удобных для себя удил

Побольше рядом для себя держи мудил.

Ода к Радости

Дремотный пью нектар и загораю,

Тобой, о море, нежно обладаю.

Как альпинист сошедший с сладостных вершин,

Так я схожу с Парнаса, но один.

Свободен я перед будущим трудом:

Грешить иль кротко ждать подъема,

Нет мне ни в чем урона;

Младенцем сытым забываюсь милым сном.

А утром жду явленья дивных Муз

Их нежное: наш милый карапуз,

Блаженно спал и в неге сна

К подъему новому готовил он себя!

Они изящны: три богини,

Одна другой милей

И взглядом дивным

Сулят мне радость новых дней.

8 ноября

Средь оргий праздных наваждений

Люблю свой грустный день рожденья:

Россия, милая, меня прости,

За то, что бесов тяжкие силки

Не ясно оком пьяным видел,

И, мало истин важных угадал-

Беспечной слепотой Восторг Святой обидел-

Тщеславно волю мыслям дерзким дал.

На книгу Андрона Кончеловского

«Возвышенные блуждания»

Среди глупых крестьян мы красивые.

В нас ума и таланта не счесть.

Заросла вся Россия крапивою,

Нам бы только в себе преуспеть.

Авт. прим. Реальное название книги «Низкие истины» для моего слуха звучит, как «деревянное железо», поэтому я решил изменить название на более приемлемое «Возвышенные блуждания». Истина не может быть низкой. Это как Бог не может быть немного бесом. Да это Да, Нет это Нет, а все остальное от лукавого, коммунистов или ради красного словца.

Илья Глазунов

Лукавец властный, не простой,

Достиг всего, что жаждал,

Но Мельпомена на постой

Не принимает дважды.

Строителям коммунизма

Царь Нимрод, строитель башен,

Свитой жаждущих украшен.

Эстетический павлин

В этом мире не один.

В жажде славы и почета,

Все они — на краткий миг,

А затратные расчеты

Спишет варварский язык.

Авт. прим. Царь Нимрод —

легендарный строитель Вавилонской башни.

Леонардо да Винчи

Я видел ваш посох удачи,

Мне ясно его волшебство:

По-разному око реальности зряче,

Но ваше смотрело всегда высоко.

М.Я. Гефтору

Не налегке от заблуждений

Страны родимой он стоял

И чашу горьких заблуждений

Он вместе с нею осушал.

Но кто его послушал,

Когда он искренне сказал,

Что новой крови ужас

Бесстыдный ум создал.

Не нужен нам заумный Гефтер,

А нужен нам могучий Гектор.

Такой как наш: Зюганов, Жириновский, Горбачёв,

Как наш великий полководец генерал Грачёв.

Чтоб было, где в сраженьях за Отчизну

По убиенным править тризну.

В стиле Беранже

Он шуткою «наехал» на меня.

Мне это почему-то вдруг напомнило коня.

Когда наездник опытный его седлает,

Он по ушам конягу словом запрягает:

Ощупать норов, прыть и силу.

Ах, не люблю я скользкие насилья:

Извечный сукиных сынов подлейший трюк,

Как будто я им вещевой бурдюк.

Киевская зарисовка

Взойдешь на рынок Оболонь,

Такая грязь, такая вонь,

И ноги тонут в липкой жиже;

Народ торгует сам не свой,

И кажется уж ниже

Предела нет ступить ногой.